В Малаге XIX века было небезопасно ходить по вечерним улицам, было много пьяных дебоширов. Да и в наши дни есть немало молодых людей, регулярно предающихся излишествам в винопитии. Это приобрело масштаб социального явления и получило в народе название «ботельон» (от исп. botellón – большая бутылка). На центральных площадях крупных городов сходились тысячи молодых людей и, собравшись группками, распивали крепкие спиртные напитки. Все это сопровождалось шумом и большим количеством оставленного после себя мусора.
Перед властями городов стояла задача если не искоренить это социальное явление, так хотя бы защитить покой тех горожан, которым выпало несчастье жить поблизости от места проведения«ботельона». Задача была нелегкой, т. к. подвыпившие молодые люди отличались особой дерзостью и свободолюбием (выражавшимися, в основном, в защите своего права напиваться, где им заблагорассудится). Эти молодые люди в столкновениях с полицией ссылались на то, что их деды и прадеды в тяжелой борьбе завоевали их гражданские свободы. Любители пить в общественных местах утверждали, что, как и их деды, будут твердо стоять на соблюдении своих прав (правда, зачастую они сами уже нетвердо стояли на ногах). Вот поэтому ниже и приводится занимательная история, которая относит нас с вами во времена, когда с пьянством удалось-таки покончить. По крайней мере, в Малаге.
Борьба с пьянством в Малаге
Эта история произошла еще в те времена, когда в Малаге вовсю дымили заводские трубы, а рабочий люд по заводскому гудку каждое утро собирался на работу в цеха. А после рабочей смены трудящиеся Малаги разбредались по многочисленным тавернам и винным погребкам. Давно это было. И малагцы тогда были другими – не такими, какими мы их знаем сегодня, а, скорее, наоборот: буйными выпивохами и дебоширами. Мало кто из добропорядочных горожан рисковал выходить из дома с наступлением темноты, т. е. в то время, когда многие заканчивали обильные возлияния за стойкой бара и выходили на улицы города в поисках приключений. Задиристые выпивохи носили под своими плащами остроконечные ножи (траперас) и, не задумываясь, могли продырявить ими и одежду простых мирных сограждан, и их тела. Вот и городская стража (голильяс), и стражи порядка (альгуасилы) не рисковали вступать в конфликт с такими персонажами.
Многочисленные жалобы добропорядочных малагцев и приезжих достигли слуха королевы Исабель Второй, которая распорядилась навести в городе порядок. Но не тут-то было! Отцы города вскоре должны были признать свою полную беспомощность в решении данной проблемы. О чем не преминули доложить самой королеве. Королева вынуждена была обратиться к своим приближенным с просьбой порекомендовать ей человека, заслуживающего доверия и способного решить проблему, которая, по словам самой королевы, «лишила ее сна».
И такой человек был найден! Им оказался уроженец Малаги (родился в Малаге 18 ноября 1811 года) Мельчор Ордоньес и Виана Карденас (MELCHOR ORDÓÑEZ У VIANA CÁRDENAS) — человек опытный и решительный, в прошлом зарекомендовавший себя такими инициативами, как первый регламент проведения корриды (до этого коррида проводилась как бог на душу положит). Он был хорошо известен в Малаге, и горожане уважительно называли его «Мерчорито». И вот именно этот достойный человек дал слово королеве покончить с повальным пьянством в своем родном городе.
Новый губернатор (а он пробыл в этом качестве пять мандатов, а также возглавлял Коллегию адвокатов Малаги) немедля взялся за дело. Губернатор приказал арестовывать всех пьяниц, встретившихся на пути у стражей порядка. Таких хватали и препровождали в тюрьму, где они и проводили ночь. Наутро их отпускали и… на следующую ночь все повторялось сначала, т. к. успев за ночь протрезветь, к следующему вечеру они уже опять жаждали испить того притягательного эликсира, который зовется «малагой».
Когда губернатору стало известно о неэффективности данного метода, он лично возглавил ночные патрули и отправился в центр города в поисках бузотеров, мешающих нормальной жизни и покою горожан.
Как наказывали за пьянство
И вот каждого пойманного невоздержанного служителя бога Бахуса заковывали в кандалы и препровождали на Площадь четырех улиц (в наши дни – Площадь Конституции), где заставляли выпить 16 куартильос воды из городского фонтана (это около 8 литров). Заполненные хмельным напитком животы с трудом принимали внутрь простую воду. Страдальцы жалобно вопили при проведении этой процедуры, которая происходила при стечении всего честного народа, который отпускал по поводу незадачливых пьяниц разные шуточки и вообще развлекался от души этим не совсем гуманным зрелищем. Телевидение тогда еще не было изобретено, и малагцы охотно смотрели на такую импровизированную «казнь» каждую ночь. Слухи о грозящем наказании такого рода распространились по всему городу, и центр Малаги покинули все выпивохи, дав отдых измученным согражданам.
История веселого пьяницы
Губернатор решил расширить круг поисков вне пределов центра города. Там еще оставалось немало беспробудных пьяниц. И одним из таких был некто Тобало – хорошо известный в своем районе Тринидад–Перчель как завзятый выпивоха. Он каждую ночь, что называется, «подпирал заборы» домов своего района. До центра он, видимо, никогда бы и не дошел по причине крайней степени опьянения. И вот однажды этот Тобало попал в руки стражей порядка и был отконвоирован к городскому фонтану. Это был редкий случай, когда даже видавшие разные экзекуции подобного рода горожане были впечатлены разыгравшейся на их глазах драмой.
Тобало голосил так, что, как утверждали потом старожилы, разогнал тучи над городом своими воплями. Он клялся и божился, что больше капли в рот не возьмет, в то время как ему вливали в глотку ни много ни мало, а 8 положенных литров воды. Но он забыл уточнить, что именно он больше не будет пить. На следующий день стало ясно, что эта его клятва относилась к воде (да кто бы из тех, кто его хорошо знал, мог поверить, что он мог пообещать не пить вино?!). И вот вечером следующего дня Тобало вышел из дому, гонимый непреодолимой жаждой выпить вина. Наученный горьким опытом, он, прежде чем войти в столь знакомые ему двери таверны его района, осторожно озирался в поисках грозного «Мерчорито». А затем юркнул внутрь и отдался во власть винных возлияний. Но алкоголь притупил его бдительность, и на выходе он не избежал встречи с губернатором и городскими стражниками. На мгновение его порозовевшие от доброй порции вина щеки побледнели от страха и воспоминаний об экзекуции прошлой ночи. Воображение подсказало ему все те ужасы, что ждали его в случае поимки. И тут Тобало побежал! Но ноги отказались служить бедолаге при столь несвойственной ему манере передвигаться, и Тобало, собравшись с последними силами, вскочил на подоконник ближайшего окна и вцепился что есть силы в его решетку.
Подоспел губернатор со стражниками. Вглядевшись в лицо застигнутого врасплох выпивохи, губернатор признал в нем вчерашнего задержанного.
«Так это ты, Тобало Гарсия? Ты опять?!» — грозно вопросил губернатор, в то время как стражники пытались стащить того вниз, на мостовую.
Голос Тобало также больше не повиновался своему владельцу, и он ответил ему срывающимся фальцетом:
«Нет, сеньор губернатор, вы ошибаетесь, это не другое опьянение, это то же самое опьянение, что и вчера, за которое вы меня притащили к фонтану и которое еще не прошло у меня с тех пор!»
Округлившиеся от ужаса в преддверии ожидаемого наказания глаза Тобало смягчили гнев губернатора, и он решил на этот раз простить его.
А пьянство в Малаге постепенно сошло на нет, и больше никто не отваживался, напившись, слоняться по улицам города и тревожить покой горожан. Вот поэтому мы с вами знаем жителей Малаги как приятных и доброжелательных людей, которые после окончания трудового дня, предаваясь веселью и отдыху, помнят о том, что надо соблюдать меру в вине, помнят о губернаторе «Мерчорито» и шестнадцати куартильос воды из городского фонтана.
